Поддержать команду Зеркала
Беларусы на войне
  1. Со всей страны организованно свозят зрителей на концерты, придуманные невесткой Лукашенко. Сколько за это платят налогоплательщики
  2. «Неважно, остаются работать или же уходят на пенсию». Нанимателей попросили предоставить данные по сотрудникам — для чего
  3. Чиновники рассказали, какие товары могут подорожать в ближайшее время. Поясняем, с чем это связано
  4. В беларусских тюрьмах заставляют носить разные бирки. Так уже делала раньше одна страна — и властям Беларуси не понравится сравнение
  5. Официальные профсоюзы бьют тревогу из-за пенсий и зарплат бюджетников. Что с ними не так
  6. Торговые войны, падение цен на нефть — каких курсов ждать в апреле: прогноз по валютам
  7. Что с деньгами, которые должен был получить фонд пропавшей Анжелики Мельниковой? Вот что узнало «Зеркало»
  8. В Беларусь пытались ввезти рекордную контрабанду взрывчатки. Вот что узнало «Зеркало» о водителе
  9. «Наша Ніва»: Муж беларусской журналистки за границей не единственный, кто имеет паспорт прикрытия
  10. «Ждем, когда появится». Бывший муж Анжелики Мельниковой рассказал, где сейчас он и дети и знает ли о местонахождении спикерки КС
  11. В ближайшее время Россия, вероятно, нанесет очередной массированный удар по Украине — ISW
  12. Кочанова возмутилась жертвой прав ради политики, но не вспомнила о репрессиях в Беларуси
  13. Беларусы используют лайфхак, чтобы быстрее получить шенген. Узнали, что за он


В начале апреля соцсети и медиа всего мира облетела фотография из Украины: на спине у маленькой девочки написаны ее имя и данные родителей. Это Вера, ей два года и пять месяцев, а фото сделала ее мама Александра Маковий в первый день войны, когда собиралась эвакуироваться из Киева и боялась, что с ними может что-то случиться, и дочка останется одна. Об этом женщина рассказала в эфире «Настоящего времени».

По словам Александры, она еще перед войной читала рекомендации, что делать жителям: как прятаться, что иметь при себе. Тогда она подготовила для дочки карточку, где написала ее имя, дату рождения, адрес, имена и номера телефонов родителей на украинском и английском языке — на всякий случай. Карточку женщина «заламинировала» скотчем и вложила в карман комбинезона дочери.

Фото: instagram.com/aleksandra.mako
Фото: instagram.com/aleksandra.mako

Но 24 февраля, когда вокруг звучали взрывы, а семья ждала, пока пробки на выезд из Киева станут хоть немного меньше, Александра подумала: а что если что-то случится, и комбинезон будет снят, карточку не найдут? Так она решила написать данные дочки прямо на теле — на случай, если дочь потеряется, или с родителями что-то случится, а Вера выживет, и ее кто-то подберет.

— Я написала именно на английском на случай, чтобы Вера смогла найти информацию о себе в интернете. Я подумала, что если нас не станет, каждому человеку очень важно знать свое происхождение. И особенно то, что он был любим родителями и очень долгожданным. Я думала, что она сможет найти страничку в инстаграме, которая была дневником нашей прекрасной и мирной жизни в Киеве все эти два года. Она хотя бы будет жить, зная, кто она и что она любима.

Мать объясняет, что девочка воспринимала происходящее как игру, потому что они — семья художников и часто играют, рисуя на теле «татуировки».

— Она просила: «Мама, нарисуй мне тут солнышко. На другой ручке — звездочку». Она думала, что это часть игры. Конечно, она слышала звуки. У меня даже есть видео, где на заднем плане взрывается, а она говорит: «Бу-бух». Она, может быть, думала, что это салют, — рассказывает киевлянка.

Фото: instagram.com/aleksandra.mako
Фото: instagram.com/aleksandra.mako

По словам Александры, идея подписать ребенка возникла не только у нее — с ней связывались многие родители, которые сделали то же самое, и многие высказали ей слова поддержки, хотя многие, особенно россияне, писали, что ее история — фейк.

— Это фото распространилось, потому что тысячи родителей сделали это же действие. И это очень больно, что мы должны в XXI веке делать такие вещи, — говорит женщина.

Сейчас Александра с Верой находятся на юге Франции, где их поселили волонтеры, у них все хорошо, но переживания не отпускают, а дочка не может понять, почему семья уехала из дома.

— Она в первые недели все время спрашивала: «До дому?». Я начинала плакать, потому что было очень больно, я говорила ей: «К сожалению, мы сейчас не можем отправиться домой, там небезопасно. И неизвестно, уцелеет ли наш дом».